Братство волка - Страница 191

191

Теперь же он уловил свежий запах луговых трав, созревших за лето, и мяты, запах осенней листвы, грибов, обильно растущих в лесу, медовый аромат вики и полевых цветов, который обычно не замечаешь, пока он не исчезнет.

И, пробежав на север двадцать восемь миль, он добрался до пограничной линии. Вблизи она казалась едва ли не нарисованной. С южной стороны не видать было ни одной живой травинки.

А по другую сторону высились покрытые зеленью холмы. Деревья шелестели листвой. Кричала сова. В ночном небе носились летучие мыши.

И там был Габорн на своем скакуне, хотя Радж Ахтен по-прежнему не мог его увидеть. В седле вместо него ненадежно балансировала какая-то тыква. Рядом гарцевали на конях двое: принц из Южного Кроутена и принцесса из Флидса. Сзади столпилось около шестидесяти рыцарей из Гередона и Орвинна. Похоже, Габорн столкнулся здесь со своими отставшими воинами, которые добрались до границы опустошенных земель и не решились ее пересечь. Среди них Радж Ахтен увидал и свою кузину Иом.

Чародей Биннесман сидел на коне, принадлежавшем прежде самому Радж Ахтену. В правой руке он держал посох. В левой — какие-то листья. Вокруг головы его кружила стайка светлячков, освещая лицо.

Рядом с ним стояла вильде, женщина с зеленой кожей, в накинутом на плечи плаще.

Радж Ахтен остановился. Он уже видел ее, когда смотрел вслед убегающему Габорну. Но не понял, кто это. Знай он, что с ними вильде, пожалуй, не решился бы пуститься в погоню.

Радж Ахтен попытался принять безразличный вид и подошел ближе.

Сразу же у него начала неметь кожа на лице и руках и во всех местах, где она не была прикрыта одеждой. Стало трудно дышать. По телу пробежал озноб.

Он еще не успел понять, что это за чары, какую траву использует против него чародей, как Биннесман предостерег его:

— Остановись. Это — аконит. Если подойдешь ближе, у тебя остановится сердце.

Тогда он сообразил, в чем дело. Еще в детстве, касаясь аконита, он чувствовал такое же онемение, а ведь тогда эту траву не держал в руках Охранитель Земли, чья сила многократно увеличивала ее силу.

— Там и стой, — сказал Биннесман. — Итак, Радж Ахтен, почему ты здесь? Собираешься наконец выразить свое почтение Королю Земли?

Радж Ахтен с трудом сделал вдох. Все тело у него онемело. Сражаться с Охранителем Земли он не мог даже при всех своих дарах — особенно сейчас, когда того охраняли вильде и шестьдесят рыцарей, вильде и так уже принюхивалась.

— Кровь — да! — упоенно сказала она. И улыбнулась, блеснув клыками.

Никто и никогда еще не собирался съесть Радж Ахтена, но в значении этой ее радостной улыбки он не усомнился ни на секунду.

— Пока нельзя, — сказал вильде Биннесман, — но если он подойдет ближе — он твой, и делай с ним что хочешь.

Радж Ахтен сглотнул вставший в горле комок.

— У тебя мои форсибли, — сказал он Габорну, делая вид, что не замечает чародея. — Я хочу, чтобы ты их вернул, и больше ничего.

— А я хочу, чтобы ты вернул моих подданных, — сказал Габорн. — Верни Посвященных Голубой Башни, которых ты убил. Верни моих отца и мать, моих маленьких сестер и брата.

Радж Ахтен растерянно посмотрел на тыкву, которая вдруг заговорила голосом Короля Земли.

— Слишком поздно, — сказал он. — Как и для моей жены Саффиры.

— Если ты хочешь мести, — сказал Габорн, — догоняй опустошителей. У меня к тебе куда больший счет, ибо многие здесь обижены тобой, и если бы я хотел отомстить тебе, я бы это уже сделал.

Радж Ахтен улыбнулся.

— Ты для этого остановился, Габорн Вал Ордин, — угрожать мне? — спросил он. — Насмехаться надо мной под защитой всех этих чародеев и рыцарей?

Он задыхался, изо всех сил стараясь скрыть, как тяжело действует на него аконит. Ему хотелось увидеть лицо Габорна, чтобы понять, что тот замышляет на самом деле.

— Нет, угрожать я не собираюсь. Я хочу предупредить тебя об опасности. Столь же страшной, какую предчувствовал я вчера перед тем, как ты разрушил Голубую Башню. Это было гнусное и ненужное деяние. Я же говорил тебе, что опустошители напали не только на Мистаррию. И боюсь, что та же участь ждет и твоих Посвященных.

Голос Габорна звучал искренне, хотя причин желать Радж Ахтену добра у него не было.

— Значит, ты хочешь, чтобы я отправился домой? — сказал Радж Ахтен. — И гонялся за призраками, пока ты укрепляешь границы?

— Нет, — отвечал Габорн. — Я хочу, чтобы ты отправился спасать самого себя. И если ты это сделаешь, я буду помогать тебе всеми силами.

— Всего полчаса назад ты пытался меня убить, — заметил Радж Ахтен. — Что же заставило тебя так резко изменить свои намерения?

— Я избрал тебя, — сказал Габорн. — И никогда не хотел использовать против тебя свою силу, ты меня вынудил. Прошу тебя еще раз: объединись со мной.

«А, так мальчишка ищет союзника, — понял Радж Ахтен. — Он боится, что в одиночку ему опустошителей не остановить. Может быть, удастся все-таки уговорить его вернуть форсибли?»

— Оглянись, Радж Ахтен, — сказал Биннесман. — Посмотри на землю, что позади тебя, на опустошение и смерть! Ты уже знаешь, на что способна горная колдунья. Тебе нужен такой мир? Или ты все же пойдешь с нами в эту землю — живую и цветущую, добрую и красивую?

— Ты предлагаешь мне землю? — разочарованно спросил Радж Ахтен. — Это весьма любезно: предлагать то, что я и сам легко могу взять, то, что вы не способны удержать.

— Я предупреждаю тебя по воле Земли, — сказал Габорн. — Тебя окружает смерть. Мне не защитить того, кто этого не хочет. Если ты останешься в Рофехаване, я не смогу тебя спасти.

191