Братство волка - Страница 40


К оглавлению

40

Селинор не обратил внимания на насмешку.

— Я хочу сказать, он был какой-то странный. Когда он начал заниматься в Палате Обличий и Палате Сердец, он перестал изучать оружие и тактику. Потому-то я и виделся с ним редко.

— Может, вы говорите о нем плохо, потому что завидуете, — сказала Коннел.

— Завидую? — переспросил Селинор. — Из меня бы никогда не получился Король Земли. И я вовсе не хотел непочтительно отзываться об Ордине. Просто порою, когда был еще ребенком, я мечтал — вдруг Король Земли появится при моей жизни. И всегда представлял кого-то позначительнее меня и постарше — человека с печатью мудрости на челе, могучего, как богатырь, огромного роста. И что я вижу? Габорна Вал Ордина!

Речи принца Селинора удивили Мирриму. Казалось, он, как простодушный мальчишка, просто беззаботно болтает о пустяках. Но так ли уж простодушна эта болтовня? Все, что он говорил, словно нарочно было рассчитано на то, чтобы вызвать сомнения.

— Габорн служит своему народу, — сказал Боринсон Селинору. — И служит искренне, как никто другой. Может быть, поэтому Земля его и выбрала, сделав его нашим главным защитником.

— Может быть, — ответил Селинор. Он холодно, высокомерно улыбнулся и склонил голову набок, словно о чем-то задумался.

В Большом зале, куда Боринсон привел принца Селинора, Верховного Маршала Скалбейна и Всадницу Коннел, за столами, выстроенными кругом, уже вовсю праздновали лорды и бароны. Посредине комнаты меж столов сидели на подушках менестрели, играя тихую музыку, и мальчики-слуги сновали из кухни в кладовую и обратно, поднося по мере надобности еду и питье и убирая со столов.

Сидевший в дальнем конце Большого Зала Габорн улыбнулся и встал, чтобы поприветствовать Боринсона и тех, кто вошел с ним. Всех, кроме Скалбейна, он назвал по имени:

— Сэр Боринсон, леди Боринсон, принц Селинор и леди Коннел, добро пожаловать. Сейчас слуги принесут вам приборы и стулья, — потом перевел взгляд на Верховного Маршала. — А это кто нас посетил?

Лютни, бубны и барабаны умолкли. Габорн холодно смотрел на Скалбейна.

— Ваше величество, позвольте представить вам Верховного Маршала Скалбейна, главу Рыцарей Справедливости.

Боринсон подумал, что Скалбейн ограничится поклоном и не станет подходить к Габорну. Но Верховный Маршал нерешительностью не отличался. Он резко сказал:

— Милорд, некоторые утверждают, что вы — Король Земли. Я хочу знать, правда ли это?

Боринсон снова удивился — он решил, что уже убедил Скалбейна. И лишь теперь понял, что убедился тот только в одном: в том, что сам Боринсон верит в избранность Габорна.

— Да, это правда, — ответил Габорн. Тогда Верховный Маршал сказал:

— Говорят, что Эрден Геборен заглядывал в сердца людей и выбирал кого-то в защитники. Если вы обладаете такой силой, загляните, прошу вас, в мое сердце и изберите меня, чтобы я верой и правдой служил Королю Земли. С собой я приведу Праведные Полки Рыцарей Справедливости, тысячи воинов, которые будут сражаться рядом со мной.

Шагнув к королевскому столу, он обнажил меч, опустился на колени, вонзил лезвие в пол и возложил руки на рукоять.

Боринсон растерялся. Прилюдно требовать что-то от короля было проявлением неуважения. Однако Габорна грубость Верховного Маршала как будто не смутила.

Лорды за столами зароптали. Кое-кто усомнился было и его благородном воспитании, но все знали, что Верховный Маршал — великий воин, один из лучших в Рофехапане, и он может привести в королевскую армию десятки тысяч рыцарей. А это было бы благом для всей страны. Поэтому открыто роптать никто не отважился.

Более того, до сих пор Верховный Маршал не предлагал свою верность ни одному королю.

Габорн подался вперед, уперся руками в стол, положив ладони по обе стороны от своего серебряного прибора, и устремил в глаза Скалбейна долгий, пристальный взор.

Верховный Маршал ответил взглядом, черным, как обсидиан.

Лицо Габорна стало мягче — как всегда, когда он готовился к избранию. Он заглянул еще глубже в глаза Верховного Маршала и поднял левую руку, собираясь совершить обряд.

Затем вздрогнул и резко опустил руку.

— Вон! — сказал Габорн, бледнея лицом. — Вон, бесчестный ты… человек! Вон из моего дворца. Вон из моих земель!

Пораженный Боринсон вспомнил, каких людей Габорн избирал на прошлой неделе: нищих, юродивых, старух, которые не смогли бы даже поднять кинжал, чтобы защититься, не то что меч.

Ныне же один из величайших воинов эпохи преклонил перед ним колена, а Габорн решился его прогнать!

Верховный Маршал улыбнулся, втайне торжествуя.

— Почему, мой лорд? — спросил он небрежно. — Почему вы отсылаете меня прочь?

— Хотите, чтобы я сказал вслух? — ответил вопросом Габорн. — Я вижу грех, запечатленный в твоем сердце. Назвать его… тебе на позор?

— Да, пожалуйста, сделайте это, — сказал Верховный Маршал. — Назовите мой грех, и я пойму, что вы и вправду Король Земли.

— Не стану я говорить, — Габорн так рассердился, словно сама мысль об этом вызывала у него омерзение. — Здесь женщины, к тому же у нас праздник. Ни сейчас не скажу, ни потом. Но я не приму твоей службы. Убирайся.

— Только истинный Король Земли мог узнать о том, что я недостоин жить, — сказал Верховный Маршал, — и только поистине благородный человек отказался бы назвать мой грех. Мое предложение остается в силе. Я хочу служить вам.

— Мой отказ тоже остается в силе, — ответил Габорн.

— Что ж, если я не могу жить, служа вам, — сказал Скалбейн, — в таком случае мне остается, служа вам, умереть.

— Может быть, так будет лучше, — сказал Габорн. Верховный Маршал поднялся и вложил меч в ножны.

40