Иом вспомнила Темного Победителя, элементаль Воздуха, которая вырвалась из его тела на свободу. Может ли элементаль подослать убийцу? Придумать такое необычное нападение?
Сэр Хосвелл гневно уставился на вестника.
— Кто тебя послал?
— Кто? Кто? — прокричал тот. И захлопал руками, как сова — крыльями. Но сломанная рука бессильно упала. Он посмотрел на нее, сморщился и перевел на Иом обвиняющий взгляд. — Мне больно.
— Почему бы вам не спуститься вниз? — спросила Иом.
— Спуститься? — воскликнул он. — На землю? Спуститься на землю! — он кричал все громче. — Нет! Дураку — спуститься. А пуху — кружиться. Пауку — спуститься.
Глаза его вдруг вспыхнули, словно его осенила какая-то мысль.
— А пуху — кружиться! — завизжал он. — Пуху кружиться. Дерьму свалиться. Почему бы вам не превратиться в пух и не улететь? Вы же могли! Могли, коль хотели. Хотели, коль могли. Во сне, во сне!
Сердце у Иом подпрыгнуло. Неделю назад ей снился пух чертополоха — она превратилась в пух и улетела из замка Сильварреста, улетела от всех своих тревог.
Гонец протянул здоровую руку и поманил ее к себе.
— Иди ко мне, о тяжелая Королева Неба, тебе не нужны крылья из перьев, чтобы взлететь!
«Он не шутит, — поняла Иом. — Он и впрямь зовет меня к себе».
И тут в спину ей ударил ветер, едва не вытолкнув из седла. Иом крепко вцепилась в луку, чтобы не слететь. Только сейчас она вспомнила предостережение Габорна и поразилась собственной глупости.
Ветер пытался сорвать ее с места, собираясь занести неведомо куда. Иом закричала, зовя на помощь.
Сэр Хосвелл снова выстрелил. Стрела вонзилась в ствол дерева рядом с головой убийцы, и это отвлекло его. Ветер затих.
Гонец задергался и зарычал по-собачьи, разозленный неожиданным нападением.
— Нет? — вскричал он. — Нет! Она не хочет! Она не растет. Не то что сын в ее утробе, — и зарычал, как Темный Победитель: — Отдай мне королевского сына. Я чую его в твоем лоне. Отдай или я сам возьму!
Он выдернул стрелу из ствола и швырнул обратно в Хосвелла. Та полетела с необыкновенной скоростью, почти неразличимая в воздухе, отклоняясь то вправо, то влево, как стрелы никогда не летают.
Она ударила Хосвелла в плечо, отскочила от доспехов и упала в траву.
«Берегись!» — услышала Иом голос Габорна.
Стрела вновь взмыла вверх, повернула, и Иом едва успела пригнуться. Стрела просвистела над самой ее головой, набирая скорость. Затем унеслась вдаль и исчезла из виду. Не будь у Иом даров метаболизма, увернуться ей не удалось бы.
— Проклятие! — закричал Хосвелл. — Сейчас я стащу его оттуда!
— Подождите! — сказала Иом.
Она смотрела на убийцу. А он смотрел на нее, бормоча что-то сквозь смех.
Иом изучала владевшую им Силу. С чародеями Воздуха она еще не сталкивалась.
Вокруг этого человека ощущалось какое-то смятение, трепет, словно ничего не пропускающая стена. У него не было ни своего разума, ни своей воли. Он двигался тогда, когда его двигал ветер. Сейчас он отдался ветру целиком, в надежде, что тот его защитит.
И Воздух взял его целиком.
Сейчас он даже не был человеком, не мог связать двух мыслей. Жалкий безумец, несомый ветром. Несчастное создание, лишенное воли. Иом стало не по себе — и он хотел, чтобы она присоедилась к нему, стала такою же?
Ей снилось, что она превратилась в пух чертополоха. Была гроза, когда она видела этот сон, дул сильный ветер.
Нет, это не чародей хотел, чтобы она стала такою, как он. Этого хотел ветер. Силы Воздуха.
«Устремись в небо. Позволь мне унести тебя».
— Итак, добрый человек, — заговорила Иом, надеясь отвлечь чародея, — вы полагаете, что можете научить меня летать?
— Летать? Небо летает? Летает. Летать — это ходить? Летать — это говорить. Говорить с небом? Почему? Почему? Она спрашивает — почему? — затараторил тот. Он нервно вцепился здоровой рукой в кору дерева, и сила его поразила Иом, ибо он, сам того не замечая, оторвал большой пласт.
Иом тихонько приблизилась к сэру Хосвеллу. Тот держал лук наготове, но не решался спустить тетиву. Последняя стрела его едва не убила королеву.
Иом облизала губы и коснулась ими наконечника стрелы, наложенной на тетиву, ее древка и оперения, памятуя о том, что стрела Мирримы, поразившая Темного Победителя, была влажной.
— Теперь стреляйте, — шепнула она.
Убийца завизжал, озираясь по сторонам в поисках спасения. По этому его внезапному страху Иом поняла, что догадка ее верна. Хосвелл поднял лук.
Чародей подпрыгнул, и вокруг него засвистел и завыл ветер, как будто испугался и сам Воздух. Голубой плащ, развеваясь на ветру, захлопал, словно крылья.
Хосвелл спустил тетиву. Стрела вонзилась в плечо убийцы.
Тот несколько раз перекувыркнулся в воздухе.
Затем невидимые крылья, державшие его, как будто разом исчезли, он камнем полетел вниз. И с глухим стуком упал на землю.
Из горла его вырвался стонущий звук, взвился вверх и облетел вокруг дуба.
Иом с испугом посмотрела вслед.
Тело чародея лежало у ее ног, но из него вышло нечто: вьющаяся струйка воздуха, которая кружила над ними и стонала, как живое существо.
Хосвелл соскочил с лошади и перевернул тело. Крови почти не было видно. Рана на плече была слишком незначительной, чтобы убить человека.
Но инкарранец не шевелился, не дышал, взгляд его остановился.
«Он не убит», — поняла Иом. С Темным Победителем было по-другому. Этот чародей предпочел сам покинуть свое тело.
Хосвелл сдавил одной рукой его горло, а другой захватил пригоршню земли и стал заталкивать ее в рот и нос мертвеца. При этом он тревожно поглядывал по сторонам.